Курган 2. Лесные Боги  - Сергей Байбаков

— Ну их, эти ели! — Борко, лишенный возможности отбиваться обеими руками, чуть не взвыл. — Едем отсюда, Прозор! В жизни такого гнилого места не видел!

— Погоди, может, проход узрим. Ничего, потерпишь немного. И не такое бывает.

— А может там и вправду леший живет? — прошептал Добромил, — Как думаешь, Любомысл? Может там его дом?

Старик молчал, отмахиваясь от одолевающей лесной напасти. Что тут скажешь? В лесу он не так силен, как Прозор. Да и с другими вендами, что всю жизнь прожили в родном лесу, ему не тягаться. То, что с лешим как-то в карты довелось сыграть — так ведь это случайно вышло. Леший же потом не приглашал его к себе в гости! «Мол, мил человек, проигрался ты знатно! Так давай я тебя, сирого да неразумного, хоть отблагодарю, чем могу! Хоть жилье свое покажу, обиходю и спать уложу…» Хотя да — эта заросль, этот ельник странен. Очень странен… Казалось, им кто-то нарочно преграждает дорогу; посылает иным путем; не хочет, чтобы они увидели нечто скрытое. Ну да ничего, объедут! Чужие тайны их не интересуют — своих хлопот полон рот. Вон, кажется, вон там — впереди — светлеет. И снова озеро сверкнуло. Да и гнус, наконец перестал одолевать. Потихоньку тучи мошкары возвращались в свое логово — к елям. Старик перевел дух и отмахиваясь от остатков комарья серьезно ответил:

— Может и живет, княжич… Вот только проверять мы это не будем. Сейчас другое важнее. А если полезем в этот ельник, чтобы путь сократить, — так еще и неизвестно, когда из него выберемся.

Впрочем, лезть в ельник — и так и так — не пришлось. На путников обрушилась новая напасть. Неожиданно, сзади, высоко, у вершин деревьев послышался непонятный шелест. Он нарастал, приближался. Венды обернулись на звук, и!.. Над ними, шурша кожистыми крыльями, невыразимо тонко пища пролетела стая больших черных летучих мышей. Да что там стая! Летучих тварей было сотни, тысячи! Они летели со всех сторон! Они жадно ловили кружащую вокруг людей мошкару, резко взмывали, падали — чуть не касаясь дружинников. Дело могло обернуться худо. Это Прозор сообразил сразу.

— Ходу! — прорычал богатырь. — Рубахи на головы! Волосы прикройте!

И не мешкая, выпростав рубаху, задрав полу и прикрывая ею голову, дернул удила, разворачивая и направляя жеребца прочь — подальше от гнилого места. Лошадей понукать не пришлось: сообразили, что эта летучая напасть и им не сулит ничего хорошего. Кони пошли вскачь, сами выбирая дорогу. Когда умные животные отнесли людей на безопасное расстояние — подальше от ельника, и, перейдя на шаг, остановились, Прозор, переведя дух, осторожно выпростал голову.

Богатырь тряхнул хвостом белокурых волос, будто проверяя, не вцепилась ли в них какая-нибудь неосторожная тварь. Давно известно, летучая мышь облетает любое препятствие. В темноте она ловко и быстро может скользить меж густых зарослей, не задев — и даже не шелохнув — ни одного листочка. Но вот в волосы, особенно длинные и густые как у вендских дружинников — пусть и забранные в косицы или хвосты на затылках — они вцепляются с непонятным — то ли удовольствием, то ли злобой. Налет летучих мышей мог кончиться плачевно: изодрали бы головы, да искусали так, что лечиться пришлось бы не один день. И хорошо если б только изодрали. Порой укус летуна приносит страшную болезнь, название которой — бешенство.

— Разоблачайтесь, други! Приехали! — неожиданно расхохотался Прозор. — Ну и ну! Не думал я, что после всего пережитого мы от каких-то летучих тварей улепетывать будем! Да стягивайте рубахи! Не бойтесь, нет их — они там остались. Что мы им? Вон у них поживы сколько! Да, в жизни не слышал, чтоб летучие мыши по утрам на солнышке охотились! Точно нечистое место. Ну его, кругом объедем.

Венды осторожно стянули полы рубах с голов. Хорошо, что рубахи длинные, чуть не по колено. Да и из-за поясов, что порты перетягивают, их выпростать не сложно. Лен он такой! Плотный, но если хорошо выделан, то скользит не хуже иного иноземного шелка.

— Фу, — перевел дух Борко, — ну и ну… Отстали. Вон, гляньте, они на этих елях повисли.

Стая летучих мышей и вправду расположилась меж густого лапника. Обвесили ели так, что они аж почернели от их обилия. Видимо, летуны решили, что не стоит покидать столь сытное место.

— Наверно там точно леший живет, — чуть округлив глаза, сказал княжич. — Хорошо бы точно узнать, я б потом Велиславу рассказал, а может мы бы с ним сюда еще раз вернулись…

— Вернешься, вернешься, не сомневайся, — улыбнулся Прозор. — Дай срок… Вместе вернемся. Только мелкие сети на себя накинем, да коняшек прикроем, чтоб всякая лесная гнусь нас не щипала. А сейчас в объезд… — Богатырь тронул коня, направив его в сторону, в объезд ельника.

— Где леший живет — то людям неведомо, Добромил, — чуть придя в себя отозвался ошеломленный невиданной чащобой и неслыханным налетом Милован. — Люди могут только догадки строить. Я думаю, его жилья никто не видел. А если кто и побывал в нем — так молчит. Но только вот недалеко от нашей деревеньки есть небольшая полянка. Чистая, светлая… На ней дуб растет. Большой, неохватный. У нас его все почитают. Люди говорят, что там, в этом дубе, обитель ни кого-нибудь, а самого Духа Леса! Молодые, когда женятся, вокруг этого дуба три раза обходят. Если обойти — в будущей семье всё ладом пойдет. А если нет, то не видать больше удачи ни в чем! Ни в охоте, ни в рыбной ловле, и самое главное — не будет согласья в семье. Я когда женюсь, то обязательно вокруг этого дуба суженую обведу. Поклонимся Духу Леса.

Любомысл хмыкнул: «Парень дело говорит. Видно — умеет не только с Борко на пару зубы скалить. Княжичу полезно послушать. Дубы — деревья великие и святые. Тронуть дуб — беду на свою голову накликать. А вот если немного поразмыслить, — кто он такой, Дух Леса?»

— А ведь в нем, Милован, может леший и живет. Сам подумай: кто в лесу главный, кто в нем хозяин, кто его обхаживает? Кто зверей и деревья оберегает? Поразмыслил? Вот то-то, что леший. Значит, в этом дубе и леший обитать может!

— Ну тебя, Любомысл, — отмахнулся Милован. — Выходит, люди у лешего счастья просят?

— Выходит так, парень. Хотя, конечно, я не знаю, кто в вашем дубе живет. Могу только догадываться. А ты как думаешь, Прозор?

Предводитель задумался. Чудеса в лесу встречаются сплошь и рядом. Вот, даже взять сегодняшнее утро. И бой туров увидели, а это не каждому дано — это знатная примета: любимцы богини охоты — Дивы, борясь меж собой, показывали свою удаль и стать, будто передавали навыки боя втихую, глядевшим на них людям! И филин диковинный над ними, их разглядывая, летал. И только что такое нечистое место встретили, что лучше голову и не ломать — почему на сухом, ровном месте такое выросло! Да, лесные диковины не просто так, не из заплечной сумы берутся. Кто-то их творит. А может, Любомысл и прав: богатырь и сам в детстве слышал, что жилище лешего может быть не только в старых елях, но и в светлых старых дубах.

— Не знаю, Любомысл. Не знаю. Ничего пока ответить не могу. Вот когда сам увижу, тогда и отвечу. И вообще — почти что приехали. Видите, вон та-ам, вдалеке кустарник? Вдоль него наш ручей и протекает. Нам по нему вверх.